№23 (75) от 5 июля 2023 г.
13 июня этого года состоялась очередная прямая линия с губернатором Орловской области Андреем Клычковым. Я не осталась в стороне и по телефону колл-центра задала пару вопросов, на которые так и не получила ответы. На сегодня, на день написания этой статьи, прошло ровно две недели, а сообщения и ныне там.
Сначала о самих вопросах и о том, как удалось их задать. Первый звучал так: «Сколько обещаний из предвыборной программы губернатора Клычкова остались невыполненными? Указать конкретно и в процентном отношении». Второй: «Что хорошего и полезного за годы своего губернаторства Андрей Евгеньевич сделал для Залегощенского района?»
На мой звонок утром в день проведения прямой линии ответил юный девичий голос. На первое обращение я услышала несколько озадачивший меня вопрос:
– А за какой период вас интересует невыполнение программы?
– За все время работы Клычкова на посту губернатора.
– Назовите конкретно годы.
– Девушка, вы вообще-то знаете, в каком году врио губернатора пошел на выборы и при этом озвучил свою пятилетнюю программу?
В ответ – молчание. Поняла, что разговариваю с некомпетентным собеседником, простым статистом. Попросила записать вопрос как есть и поинтересовалась, когда и в каком виде получу ответ.
– Я не в курсе. Записываю только вопросы.
По второму пункту мне через неделю позвонили из местной районной Залегощенской администрации. По создавшейся традиции снова спросили, какой период меня интересует. Уточнила, что последние пять лет. И в ответ – та же тишина. Или губернатор Клычков сотворил столько добрых дел для нашего района, что их невозможно быстро сосчитать, или в кулуарах чиновников идет уточнение и согласование между районными и областными структурами. Соврать тут нельзя, мы на местах видим и фиксируем все – и доброе, и плохое. Одно дело – отчеты перед Москвой с фанфарами и победными реляциями, а совсем другое – ответ перед народом, который во всем этом неприукрашенном пространстве живет и существует.
Я вовсе не злобная Баба-яга, которая «всегда против», не предвзятая скандалистка, готовая из-за ерунды обидеть молоденькую некомпетентную девушку на другом конце провода. Я аналитик по роду своей профессии и по характеру. Во-первых, хочу получить конкретные ответы на интересующие меня вопросы. Во-вторых, я в курсе, какими профессиональными (и не очень) ресурсами обладает аппарат орловского губернатора.
В марте 2022 года губернаторским указом № 101 утверждено Положение об информационно-аналитическом управлении администрации губернатора и правительства Орловской области и его структура. Это целый штат с руководителями отделов, их замами, специалистами, секретарями. Перед сей тяжеловесной структурой было поставлено 8 основных задач и архиважные функции, список которых насчитывает 52 пункта! Не стану их перечислять. Но организация пресс-конференций, обеспечение от «А» до «Я» всех прямых линий губернатора и прочих массовых мероприятий входит в сферу деятельности специалистов данного управления. Они за это деньги получают. И некомпетентные вопросы юной девы из колл-центра полностью на их совести. Осадочек у меня остался. Правда, и ложечки пока не нашлись.
Данная структура, реорганизованная и усиленная за полтора года до новой избирательной кампании, как никакая другая характеризует такое емкое словосочетание как «АДМИНИСТРАТИВНЫЙ РЕСУРС». Имея у себя в штате целый отряд работников пера, любой губернатор (а в нашем случае Андрей Клычков) может быть спокоен, что «враг не пройдет!». То бишь на любой информационной площадке, будь то газеты районного масштаба, областные издания, телеэфир, интернет-порталы – везде и всегда будет звучать хор восторженных и славословящих голосов ценителей дел губернаторских.
Что до остальных претендентов, участвующих в выборах, то им по закону, конечно же, будет отведено определенное бесплатное или платное место и время. Но где ж им тягаться с тем, кто вроде бы и говорит об обыденном и насущном (как он заботится о нуждах каждого отдельного жителя области), и в отпуск, положенный по закону для предвыборной агитации, не уходит (какая агитация, когда требуется неусыпное присутствие «хозяина» на его боевом посту). Силы явно не равны и не сопоставимы. Пресловутый административный ресурс всегда перетянет.
А теперь я хочу поговорить о том, как я «не попала в струю» и была обижена с гласного или негласного указания сотрудников того самого информационно-аналитического управления.
Из восьми поставленных перед управлением задач первая гласит: «Совершенствование деятельности региональных средств массовой информации». Ни для кого не секрет, что во всех районах нашей области выходят свои местные газеты. С ограниченным тиражом, весьма слабыми полиграфическими возможностями, скудными профессиональными кадрами (да простят мне мои коллеги такие характеристики, но пишу, как есть: в больницах лечат медики, в школах учат педагоги, а корреспондентами почему-то работают все, кто почувствовал в себе «талант»), печатающиеся зачастую не только в других городах, но и областях. Например, залегощенская газета «Маяк» приезжает к нам из Белгорода.
Так вот, в цели специалистов областного управления не входит обучение журналистских кадров на специальных курсах, не входит повышение гонорара (его вообще отменили по неизвестной причине), как не озабочены высокооплачиваемые спецы и улучшением полиграфического качества изданий, увеличением тиражей. Оснащением новой техникой.
Требуется одно – предоставление в каждом номере газеты каждого районного издания полосы для рассказа о славных делах губернатора и его команды (гайдаровский Тимур обзавидовался бы). И ни слова о плохом. Ни слова о печальном. Все статьи предварительно просматриваются, получают статус «одобрямс» или «запрещамс».
А я вот замахнулась на критику. Сразу оговорюсь, что я полюбила место, где сейчас живет наша семья. Мы привыкли к Залегощи, ее людям, погоде и природе. Но не могу мириться с явными недостатками, от которых общими усилиями можно и нужно избавляться.
Вначале было слово. Состоялся разговор с новым главой администрации Залегощенского района Валерием Замуруевым. Ну как новым? Год он проработал на этом не таком уж высоком, но очень хлопотном посту. Речь зашла о местных инициативах, об отношении жителей к своему поселку, к улице, отдельно взятому дому.
– А напишите-ка вы сами, что думаете о нашей Залегощи. Не как сторонний наблюдатель, а как житель. Что нравится, что нет. Слабые места поселка и района я и сам знаю. Но ведь есть мнение обывателя. Я обращаюсь к людям как чиновник, а вы говорите на одном языке с соседями по участку, по улице.
И я написала. Так появилось уже не устное, а печатное слово. Точнее, рукописное, выведенное на лист с помощью принтера. И была надежда, что станет оно газетным словом, что мои земляки прочтут его на одной из страниц «Маяка». Но не суждено было этому случиться. Об этом позже, а сейчас мне бы хотелось представить на суд читателей то, что я озаглавила
«ПРАВЛЕНИЕ ПЛЮС САМОУПРАВЛЕНИЕ»
«В брежневские времена (я имею в виду не годы под эгидой дорогого Леонида Ильича, а пару-тройку лет тому назад, при административном руководстве Виктора Николаевича Брежнева) в местной газете мне удалось прочесть официальный документ по поводу организации самоуправления в муниципальных округах. Мало кто на него обратил внимание, тем более никто не кинулся исполнять. Сейчас уже и не припомню, от кого исходила инициатива: от местной администрации или от Совета депутатов? Это не суть важно.
Речь шла об организации общественного совета управления поселком. Что главное – не навязанного сверху из заранее подобранных кандидатур. В сибирском Саянске, из которого мы приехали, сразу после массовой приватизации жилья, когда люди стали собственниками, они почувствовали необходимость взять в свои руки контроль за деятельностью управляющих компаний. С общественниками считались и мэр, и «слуги народа» – депутаты.
На ежегодном совещании главы управляющих компаний, каждый в своей вотчине, отчитывались перед старшими по домам (а дома насчитывали по 200-300 квартир в каждом) о поступлении квартплаты, коммунальных услуг, затратах на ремонт, отчислениях на содержание штата, налогах и прочем. Что важно, прийти и послушать мог каждый заинтересованный жилец. И высказать свое мнение и сделать замечание. Внести свое предложение по улучшению города. Саянск и сейчас один из лучших городов не только в Сибири, но и в России.
А вот смотрю я на нашу Залегощь и удивляюсь: дворы загаженные, неуютные, дороги разбитые, дома облезлые, мусор по газонам разлетается, теплотрассы щеголяют лохмотьями изоляции. По улицам там и сям кучи песка, щебня, кирпичей – якобы для ремонта домов и дворов. Но хранятся они годами на общественной территории. Рядом бегают беспризорные кошки и собаки.
Приличного общественного туалета нет ни одного. Единственный муниципальный дом быта на входе встречает посетителей надгробными памятниками и крестами. Кстати, в поселке четыре организации оказывают платные похоронные услуги, была пятая, но теперь там готовят шаурму. Парикмахерские услуги – только до обеда, в общем зале для мужчин и женщин. Все остальные помещения сдаются в аренду. Сделать маникюр или педикюр, пошить платье или что-то еще невозможно, таких услуг просто нет. Вот вам и весь быт. Единственное почтовое отделение в нижней части Залегощи закрылось навсегда – нехватка кадров. На несколько тысяч жителей теперь одна почта.
К чему мы идем? Как дальше жить будем? Администрация поселка и района не обращает внимания на запросы жителей. А те, в свою очередь, превращают территорию в свинарник. Такого противостояния быть не должно, оно губительно, и это путь в никуда.
Мы уже давно и так никуда не идем. По вечерам, да и днем тоже, нет возможности зайти в уютное недорогое кафе и вкусно перекусить или скоротать время за чашкой кофе со свежей выпечкой. Угостить ребенка мороженым. Выпить с друзьями бокал вина или кружку пенистого пива. Это не роскошь – обыденность настоящего времени. Мы не можем пойти в кино. Сходить на концерт, на выставку. Поехать на экскурсию. Пещерный век какой-то!
Окружающая среда определяет наше сознание. А потом с обидой констатируем, что молодежь ломает скамейки, переворачивает урны и разбивает лампочки в парке, который и парком-то назвать нельзя без натяжки. Это очень плохо и печально. Надо сделать так, чтобы молодежи было куда пойти и чем заняться.
Вроде бы построили ДК. Но двери его постоянно закрыты, по пальцам можно пересчитать проводимые мероприятия. А где кружки по интересам? Где репетиции коллективов? Куда смотрит и за что получает деньги местный отдел культуры?
У нас в Саянске в ДК для мальчишек был организован духовой оркестр «Фаэтон». Участники его – от 7 до 20 лет. От желающих отбою не было, особенно поиграть на саксофоне. Пять разновозрастных составов выступали на всех мероприятиях и просто по вечерам в парке. А желающие танцевали. Кружки – и танцевальный, и хоровой – вели преподаватели музыкальной школы и хореографы ДК. Энтузиастов было полно, как и любителей посещать эти кружки.
В «художке» учился каждый второй городской ребенок, не все оказались талантливы, главное, они желали ими быть! И рисовали, прямо на улицах устраивали вернисажи. А к Рождеству православный храм проводил выставку детских поделок и рисунков. В классах лепки и гончарного мастерства делали кашпо под цветы, свистульки, расписывали тарелки и дарили-продавали на празднике города.
Хорошо помню конкурс, который проводила наша газета, – «Каждому скворцу – по дворцу». Все школьники 10-15 лет делали скворечники, простые и удобные, затейливые и нарядные. И на центральной улице выстраивали весной поделки. Подводили итоги, награждали лучших: отличившийся класс, отдельный ученик, семья. Было весело и интересно. А потом все продавали, недорого. И весной десятки скворечников ждали новоселов-птиц. Я бы такой птичий домик купила и сейчас.
Главное, что все это не требует особых вложений, только желания и фантазии. Не затратные, вполне бюджетные мероприятия могут расцветить будни, улучшить настроение, заинтересовать и малых, и старых, и вполне молодых. Если ребятишки растут в посильном труде, среди клумб и деревьев, если они сами приложили руку к красоте, то они не будут ее рушить и топтать. Взрослые должны воспитывать не нотациями, не руганью, а своим примером, совместным увлечением.
С 2017 года в Залегощи создан наш женский пенсионерский клуб по интересам «Селянка». Сначала мы собирались втроем в читальном зале библиотеки, потом нас стало пятеро, позже – десять человек. Нам интересно вместе, летом приглашаем друг друга в свои сады и огороды, проводим мастер-классы, делимся семенами, урожаем. Но ни один сотрудник библиотеки не посетил ни одно наше занятие. И нас они ни на какие мероприятия не приглашают. Почему? Неведомо. И совет ветеранов (а мы ведь почти все ветераны труда), и женсовет поселка делают вид, что нас, активных и жизнерадостных, увлеченных, просто не существует!
Жителям Залегощи есть за что спросить и что потребовать от руководства поселка и района. Работа муниципальных чиновников в том и заключается, чтобы сделать нашу жизнь комфортной, удобной, безопасной. Но и мы, жители, не гости на этом празднике. Мы хозяева своего поселка. Мы должны заботиться о его красоте. Предлагая и спрашивая, мы обязаны знать пути достижения цели. Где взять деньги – об этом голова пусть болит у руководства. А вот приложить свои силы, свой труд, свою энергию – это наше.
В разговоре с главой районной администрации предложила ему сделать так называемый пилотный проект, выбрать улицу, создать совет ее из неравнодушных жителей. Разработать проект благоустройства дворов, тротуаров. Совместно привести в порядок дороги, переулки, ликвидировать сорные деревья и прочее. В качестве объекта, например, взять нашу улицу Набережную, как одну из самых длинных и населенных. Почему ее? Да потому что, кто первый встал, того и тапки! Мы придумали – нам и начинать.
Вычистим, украсим, уберем позорные заборы и крапиву возле двухэтажек, пусть сами хозяева назначат сроки, когда ликвидируют кучи стройматериалов. Администрация, в свою очередь, озаботится теплотрассами и полуразрушенным кирпичным домом, давно заброшенным, в котором, удивительно, еще никто не сломал шею и не погиб. А также своевременным вывозом мусора, оборудованием площадок.
Работа найдется для всех, на год, а то и на два. А потом поддержание в надлежащем состоянии того, что получится, это тоже немаловажно. Если эксперимент получится удачным, можно его закрепить и продолжить. Устроить конкурс проектов, улиц – да мало ли чего?! Но, обещаю, скучно не будет. Главное, чтобы жители захотели этого и добились желаемого, а администрация поддержала не на словах, а на деле».
Такую вот статью я отправила в районную газету «Маяк». По словам редактора Марины Савочкиной, она была отредактирована, вычитана, заверстана в полосу. Но, увы, была признана нежелательной для данного момента и снята с публикации. Что такого крамольного сумели разглядеть чиновники (как мне пояснили, областные) в данном материале? Или инициатива снизу наказуема? Ссылка была на Антона Воронина, замруководителя одного из отделов того самого информационно-аналитического управления.
Я еле разыскала его по телефону. Барственный руководящий баритон на мой вопрос о запрете пророкотал:
– Не может этого быть! Вы знаете, есть такой закон о средствах массовой информации? Так вот, он запрещает цензуру.
– Прежде разрешите вас спросить, вы по образованию журналист?
– А какое это имеет значение?
– Не хочу вас как-то обидеть или обвинить, но профессионал увидел бы в моей статье не черные стороны, а скорее воспитательные. Призыв к действию, сплочению. А в ответе администрации, который бы последовал незамедлительно, – желание или нежелание проявить организаторские способности в наведении порядка. Именно это было целью моей публикации.
– Я плохо помню ваш материал. Но редакторы сами решают, что им ставить в номер, а что нет. Вы вообще-то кто?
– Я вообще-то журналист с университетским дипломом, первая моя публикация вышла в городской газете в 1968 году, когда училась в школе. Потом я в этой газете и работала, на пенсию ушла с поста директора телевидения.
Это надо было слышать, как поменялся тембр голоса! Куда подевались барственные нотки? Внимание и участие, желание посодействовать и помочь превалировали в речи телефонного визави.
– Если у вас возникнет когда-либо необходимость опубликовать статью, если вы захотите выяснить какие-либо вопросы газетного характера, звоните, пожалуйста, мне. Я всегда помогу.
Такая вот содержательная беседа. Не стану со стопроцентной уверенностью расставлять акценты и устанавливать вину всех действующих в этой истории лиц. Возможно, и губернатор не знает, какой заслон явной цензуры ставится на пути местных новостей. Возможно, по своей профессиональной неграмотности и по причине головокружения от вседозволенности сотрудники подвластного ему управления переусердствуют при исполнении своих должностных обязанностей. Возможно, и местные редакторы, утвержденные на должности этим самым управлением, не смеют ослушаться начальственных окриков и перестраховываются. Суть в другом.
Например, учредители газеты, которую я не раз упоминаю, – автономное учреждение Орловской области «Редакция газеты «Маяк» и администрация Залегощенского района Орловской области. И все, ни о каком областном информационно-аналитическом управлении нет ни слова!
Мало того, упомянутый закон о СМИ, подписанный президентом РФ Борисом Ельциным 27.12.1991 г., в статье 3 гласит: «Цензура массовой информации, то есть требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей, – не допускается». Ясно и понятно.
В статье 52 говорится: «Профессиональный статус журналиста, установленный настоящим законом, распространяется:
– на авторов, не связанных с редакцией средств массовой информации трудовыми или иными договорными отношениями, но признаваемых ею своими внештатными авторами или корреспондентами, при выполнении ими поручений редакции». Это как раз мой случай, поручение исходило от одного из учредителей газеты. И редакция его поддержала.
И контрольный выстрел. Статья 58 озаглавлена «Ответственность за ущемление свободы массовой информации». Здесь совершенно конкретно говорится о грозящем наказании за самоуправство: «Ущемление свободы массовой информации, то есть воспрепятствование в какой бы то ни было форме со стороны граждан, должностных лиц государственных органов и организаций, общественных объединений законной деятельности учредителей, редакций, издателей и распространителей продукции средств массовой информации, а также журналистов, в том числе посредством:
– осуществления цензуры;
– вмешательства в деятельность и нарушения профессиональной деятельности редакции;
– принуждения журналиста к распространению или отказу от распространения информации – влечет уголовную, административную, дисциплинарную или иную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Обнаружение органов, организаций, учреждений или должностей, в задачи либо в функции которых входит осуществление цензуры массовой информации, влечет немедленное прекращение их финансирования и ликвидацию в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации».
Вот так все серьезно. Свобода слова в России гарантируется Конституцией – Основным Законом государства, и никто не вправе лишать редакцию или отдельного журналиста права голоса. А читателей права получать достоверную информацию.
И вдруг получилось так, что какая-то бывшая журналистка (хотя нас «бывших» не бывает), какая-то внештатница, пенсионерка решила рассказать читателям, что все не так прекрасно и не так приглажено в нашем Орловском королевстве! Оказывается, есть и грязь, и убожество, и отсутствуют тротуары, и нет централизованных стоков, а в каждом дворе (даже многоэтажных домов) – выгребные ямы, кособокие сараи. И много-много лет тому назад закрыли единственный Дом культуры, который позже реконструировали, получив на это деньги из резервного президентского фонда, 27 миллионов рублей! И якобы в областном департаменте строительства даже имеется приказ о принятии объекта в эксплуатацию. Только вот эксплуатировать ДК никто не собирается – провалилась крыша, по стенам струятся потоки воды, кирпичная стена грозит упасть на того, кто к ней приблизится. И что интересно, прошедшие неоднократные суды признали виновными во всех недочетах областных представителей. Но только исправлять содеянное никто не торопится.
Мне, например, больно и обидно, когда приехавшие в нашу семью гости отворачиваются от переполненных мусорных контейнеров; бредут по грязи в отсутствие тротуаров; трясутся по разбитым дорогам; когда некуда пойти и нечего показать интересного в поселке; когда в нашей гостинице по двору бегают крысы, которые нашли себе пристанище в стоящей рядом и не убираемой неделями мусорке.
Я не утрирую, пишу, что есть и как есть. Но кому-то эти факты показались грубыми, не заслуживающими внимания читателей. Значит, получается, жить в этом можно, а писать об этом нельзя?! Это оскорбляет утонченный вкус областной элиты!
Есть взгляд сверху – это взгляд руководства, которое и нам пытается навязать свое мнение – с какого ракурса смотреть и что при этом видеть. Есть взгляд снизу – это детский взгляд, простодушный и незамутненный, как правило, самый правдивый и наивный. А есть взгляд обывателя, он тоже охватывает предметы со всеми их прелестями, но и изъянами тоже. Этот взгляд со временем «замыливается», человек перестает критически оценивать обстановку. Святая обязанность журналистов, публицистов и иных деятелей заострить внимание людей на неприкрытой и неприукрашенной действительности.
Вначале было слово. Оно прозвучало. Его услышали, присмотрелись: а ведь и вправду, не так, не то, непорядок. Задумались. Начальство видит, что да, непорядок есть, вроде не совсем хорошо получилось. Но, может, стерпят, не заметят, и так сойдет? Но люди, присмотревшись, уже мириться не хотят. И тогда рождается дело. И оно меняет все к лучшему.
В Залегощи несколько экземпляров моей статьи разошлись самиздатом. И руководство района, поселка отреагировало правильно, не критикуя автора, а инициируя сходы по улицам. Возможно, этот тяжелый воз проблем наконец-то сдвинется. Но я хочу и настаиваю, чтобы данный материал, переданный в местную редакцию, был все-таки опубликован, чтобы на него пришли отклики читателей, чтобы главы администраций высказали свое мнение. Это придаст ускорение переменам, уверена в этом.
Ну и в завершение всего вышесказанного и написанного. 18 мая в нашей области побывали известные эксперты-политологи, принявшие участие в работе «Спасского клуба». Не стану утомлять читателей перечнем всех выводов, которые они сделали после ознакомления с пятилетней деятельностью губернатора Орловской области Андрея Евгеньевича Клычкова. Меня поразил один из них: «Одним из ключевых факторов развития региона эксперты назвали политику открытости и прямого диалога с жителями. Сегодня крайне важно определить те принципиально важные направления, которые дадут эффект для региона.
Признание успехов власти возможно только при участии граждан и при понимании гражданами остроты проблем и вызовов, с которыми она сталкивается» (АиФ №21).
Оказывается, наш губернатор настолько открыт для любой критики, настолько демократичен, лоялен и честен в своей работе, что вызвал восторг у экспертов. Не проявляет предвзятости к оппонентам и не поощряет лесть, чинопочитание. Он за справедливые выборы. За здоровую правду в любых ее проявлениях. Он открыт и доступен для народа сам. И указывает своим подчиненным (в устной и письменной форме), как они должны вести себя, чтобы «Орловской области удалось оторваться от многих негативных явлений и встать на рельсы развития». А мы-то, живущие совсем рядом, как-то этого не заметили и не ощутили. Но, возможно, большое видится на расстоянии. Тогда все у нас еще впереди. Хотелось бы надеяться.
СВЕТЛАНА ВАСИЛЬЕВА